Здесь мои зацифрованные хроники, мысли, впечатления, галлюцинации, вопли…
Моя зарифмованная жизнь…
Безлетье бесконечное безлазурное
Ты меня загуби, прошу.
Я устал эту жизнь терпеть.
Ненавижу дышать — дышу
и без боя пойду под плеть.
Ведь в судьбе моей всё кувырком,
вверх ногами и очень не так.
Зверем выть, только в горле ком.
И не выбелить чёрный мрак.
Ты добей меня. Мало мне!
Резистенция. Мелок ад.
Не умру, так по крайней мере
разольётся по венам яд.
Ты предательством спину жги
и стреляй серебром в голову.
Обороны моей не жди.
Слишком долго я был голоден…
Лепестками огня приоткрылись сердца бутонов,
трепеща на ветру пестрокрылыми душами бабочек.
Метрономом без счёта отвешивая поклоны
от земли до земли, завораживают пламенем…
И золотом солнца,
и тяжести туч свинцом
расписана фреска
под куполом неба лета.
А яблоня в белом
с заплаканным лицом
всё шепчет молитву
спадающим первоцветом.
И ветер подхватит
жемчуг летящих слёз,
да с пением птиц вознесётся
бриллиантовым светом.
А рыбы дождей на приманку
бликующих блёсен
бросятся стрелами
бить зеркала озёр…
Вдохни в меня жизнь
ментолом своей души.
Вдохни в меня жизнь —
губами к губам ночью.
Вдохни в меня жизнь!
В космосе зла и лжи
вдохни в меня жизнь,
тоску изгоняя прочь.
Вдохни в меня жизнь —
пусть тело моё дрожит,
а разум в войне
навылет прошит картечью.
Вдохни в меня жизнь!
Кричу тебе вслед. Услышь!
Вернись и не обнимай
чужие плечи…
Вдохни в меня жизнь…
Опостылело. Последнюю рвану струну.
Я остыл. Уже не кулаком да по столу,
а так. Тихо, угрюмо или безразлично
к тому, что будет, перекинуть жгут
через ветви, те, что выдержат тела вес…
Потом меня сожгут…
Фиолетом туманы рисуют границы реальности.
На размытом слезами дождей тротуаре города
пропадаю потерянным псом навсегда без вести,
с битой шкурой, в плену злого голода и холода.
Я по собственной воле сбежал от хозяина строгого.
Мне свободой нажиться бы вдоволь, пока ещё силы есть.
Мне забыть бы дорогу к дому владельца моего
и остаться под небом, дышать кислородом здесь.
Просыпаюсь. Новое утро в отравленной комнате.
Я напрасно бредил открыто о том, как побегу.
Снова снилось звёздное небо. В кромешной темноте
умираю в постели, на вымышленном снегу…
Так поймёшь, что я тебе не нужен.
В светлом мире, в вихре ярких снов
покружиться стоит раз и ты уже
не вернёшься в яму тёмных слов.
Растворишься в счастье, не прощаясь.
Твой билет в единственный конец.
Больше с буквами моими не встречаясь,
прочь от аритмии двух сердец.
Я согласен! Лишь бы всё так было.
Лишь бы радостью одной дышала ты.
И прости за то, что ты любила
постоять со мною у черты…
В лютой битве пал. Телом плавил снег.
И вороний грай надо мной как смех.
Да по венам сталь усмирила спесь.
Как убогий хлам я без Бога здесь.
В прошлом счастья нет. Нет и в вечности.
Я пылал огнём, да навечно стих.
И теперь смотрю, как старуха клятая,
называясь Смертью, начинает жатву.
Все удары точные. С криком не восстать.
Мне могилой станет моя кровать.
Карпом без воды на осколки распадаюсь.
Это не сон. Я не просыпаюсь…